Почему вас никто не слышит: правда, которую не хотят признавать
Что нельзя говорить о себе
Иногда кажется, что люди говорят не для того, чтобы их услышали, а просто чтобы не молчать. Слово на слово, мысли вразнобой. Кто-то рассказывает — другой уже думает, что ответить. Паузы исчезли. Даже в тишине — напряжение. Все хотят быть понятыми, но по-настоящему слушать почти никто не умеет. Да и не хочет. Понимание теперь как дефицит. Прислушиваются — редко, чаще перебивают, сбиваются на своё. Говорят — и мимо. Всё вроде про чувства, а выходит — как будто по инструкции. И вот после таких разговоров только и остаётся, что усталость. Об этом пишет дзен-канал «Просто о жизни и воспитании».
Губерман писал просто, но точнее не скажешь. Не в смысле — афоризмы для цитат, а будто ловил то, что в голове не складывается в слова, но внутри живёт. Особенно про советы. Желание помочь — вроде нормальное. Услышал, что человеку плохо — и сразу: а попробуй так, а сделай вот это. И в этих словах нет зла, только вот нужды в них часто нет. Совет не лечит. Он как стенка, чтобы не чувствовать чужую боль. Не сидеть с ней рядом. Потому что рядом — страшно. Беспомощно. А если сказать что-то дельное — вроде как уже сделал своё.
Часто ведь не надо решения. Надо просто, чтобы рядом кто-то был. Не лез с выводами, не искал в телефоне выходов, не рассказывал, как у него самого было. А просто слушал. Без «а у меня». Без вот этого автоматического: «не переживай». Чтобы тишина — но не неловкая, а живая. Тёплая.
И это самое простое — почему-то самое редкое.
Другая история — про слабость. Не ту, где человек плачет на людях. А ту, которую прячут за «всё нормально». Улыбка, собранность, даже шутка — а внутри ничего не держится. Просто уже привычка не показывать. Потому что привыкли, что сильный — это тот, кто не жалуется. Но держаться — не значит справляться. Настоящая сила не в том, чтобы молчать. А в том, чтобы рискнуть и сказать: плохо. Стыдно. Страшно. Я не справляюсь. И не бояться, что после этого от тебя отвернутся.
Ранее мы рассказывали про привычки у японцев.
Фото pxhere
