Гиперураганы, о которых боятся говорить: надвигается шторм, способный разрушить всё
Надвигаются ураганы
В научной среде всё чаще звучит тревожное слово — гиперураган. Новый тип шторма, который, по оценкам исследователей, в ближайшие годы может превзойти всё, что мы когда-либо называли стихийным бедствием. То, о чём раньше говорили шёпотом в закрытых климатических кругах, теперь медленно выходит на поверхность — но с оговорками и осторожностью. Причина — слишком мрачные прогнозы и слишком мало готовности у обществ, чтобы эти прогнозы принять. Об этом пишут РИА Новости.
2025 год может стать водоразделом. Уже сейчас климатические модели, в том числе с участием ИИ, указывают: мы вступили в эпоху атмосферной нестабильности, где привычные рамки перестают работать. В Атлантике ожидается почти вдвое больше ураганов, чем в среднем за последние десятилетия. Их сила будет исчисляться не просто категориями, а разрушительным эффектом, превосходящим всё, что может выдержать даже мегаполис.
Главная перемена касается не только частоты, но и характера этих штормов. Океаны сегодня разогреты до уровней, которые ещё десять лет назад считались немыслимыми. Теплая вода — идеальное топливо для ураганов. А если температура поверхности достигает 30–32 градусов, в атмосфере возникает потенциал для такой силы, которую нельзя вписать в привычную пятибалльную шкалу. По сути, на наших глазах рождается шестая категория. Она пока лишь в теории — но все её физические предпосылки уже существуют.
При этом границы катастроф тоже меняются. Если раньше тропические циклоны рождались и умирали в определённых географических поясах, то теперь они смещаются — на восток и на север. Штормы всё чаще угрожают Японии, Китаю, югу Европы. А вместе с ними — и прибрежным территориям России. Владивосток, Курилы, Камчатка, Сахалин — эти названия всё чаще появляются в прогнозах стихийных бедствий. Даже Санкт-Петербург, защищённый дамбой, рискует столкнуться с уровнями штормового нагонного ветра, которые прежде фиксировались только у берегов Флориды.
Фоном для этих изменений становится усиленная солнечная активность. 2025 год — момент совпадения сразу двух пиков солнечных циклов, 11-летнего и 22-летнего. Подобное уже происходило в 2005 году — тогда атлантический сезон ураганов стал рекордным, породив в том числе и Катерину, ту самую, что оставила Новый Орлеан под токсичной водой. Совпадения слишком точны, чтобы их игнорировать. NASA прямо указывает: экстремальные погодные явления и всплески солнечной активности идут рука об руку.
И всё же сила ветра — не единственный и не самый опасный параметр. Секрет, о котором предпочитают не говорить открыто, в другом: ураганы становятся всё более «водяными». Они приносят не просто ливни, а целые водяные обвалы. Это новые типы катастроф — не ураган в привычном смысле, а атмосферная гравицапа, способная за несколько суток затопить город, стереть его карту, нарушить цепочки снабжения и сделать восстановление невозможным. Как это было с Харви в 2017 году, когда шторма хватило, чтобы парализовать миллионный Хьюстон и залить его 57 миллиардами тонн воды.
Отдельный страх — «сухопутные ураганы». Они не погибают над сушей, как раньше, а продолжают движение, разрушая всё на глубине сотен километров от побережья. Это открывает мрачные сценарии для тех, кто всегда считал себя в безопасности.
Что будет дальше? Прогнозы рисуют картину массовой климатической миграции. Густонаселённые побережья начнут опустевать. Люди будут уходить вглубь континентов, в горы и к пресным источникам. В Америке — к Великим озёрам, в Азии — к внутренним плато, в Африке — к нагорьям. Океан из символа свободы превратится в угрозу, а просторные прибрежные города — в руины и зону эвакуации.
Россия в этом сценарии занимает особое место. Её территория, на первый взгляд суровая и малопригодная, внезапно становится стратегическим активом. Пространства Сибири и Урала, удалённые от океанов и при этом способные выдерживать климатические сдвиги, выглядят как новый глобальный резерв. В то время как Европа столкнётся с нехваткой земли и перенаселением, у России может появиться шанс стать убежищем. Даже если пригодной для жизни останется лишь треть её площади, это всё равно больше, чем весь пригодный фонд любой другой страны мира.
Ранее мы рассказывали, как найти фазу и ноль без индикаторной отвертки.
Фото pxhere
